Языковая школа: «Можно учиться от каждого камня на улице, но мы забиваем на учебу»

Я с 14 лет занимаюсь зарабатыванием денег в разных видах

И в бизнес я пришла в самом начале университета. Поэтому я всю сознательную жизнь, можно сказать, в бизнесе, всю жизнь меня интересовали иностранные языки, иностранцы, обучение в целом. То есть я учусь каждый день, учусь с самого рождения, не перестаю, постоянно в каких-то тренингах, постоянно пробую какие-то образовательные технологии, поэтому для меня это просто образ жизни.

Native Speakers Club — это наш первый проект

Давнишний, как раз еще со времен Высшей школы экономики, когда мы учились. Это крупнейшее сообщество профессиональных педагогов, носителей языка в России: это 350 экспатов, которые преподают 20 разных языков, от английского до японского и хинди. Мы их всех собирали 10 лет. Очень хорошо знаем этот рынок, хорошо знаем иностранцев, знаем, как надо учить языки, как надо обучать языкам, поэтому именно на основе этой идеи мы начали строить антишколу.

Антишкола — это в целом образование будущего

Это надстройка над старой школой. Первое, что мы делаем в школе — работаем с мотивацией. Мы прекрасно знаем, что сейчас любая информация доступна, ее очень много: в Ютубе, в Инстаграме. Можно учиться от каждого камня на улице, но вопрос в том, что нам не хватает внутреннего ресурса для того, чтобы это учение начать и завершить. Для того, чтобы выдвинуться из точки А в точку Б.

И это то, что интересует лично меня на данный момент больше всего: как мотивировать людей обучение заканчивать. Как людей мотивировать начинать изменения и приходить к результату, не бросать их уже завтра-послезавтра.

Тайна мотивации

Мы видим маленьких детей, которые падают-встают, падают-встают, пока учатся ходить. Кто их мотивирует? Никто. Есть какие-то внутренние ресурсы, рефлексы, есть какие-то внешние факторы, которые влияют на то, почему ребенок хочет ходить.

И мне хочется разобрать по частям эту формулу: почему они учатся, дети, а мы, взрослые, теряем это свойство. И мы здесь, в антишколе, именно этим и занимаемся. Мы разбираем на части, почему так происходит, в какой момент мы сливаемся, в какой момент мы забиваем.

Мы преподаём индивидуально, у нас вся методика основана на том, что это индивидуальные занятия. У тебя есть личный тренер — экспат, иностранец. Личный коуч, и коуч тебя выводит в самом начале на осознанность как раз.

Мы намного больше любим, когда люди ставят даже не цели по экзаменам, а цели в жизни. Они приходят и говорят: «Я хочу выступить на конференции в Сингапуре». — «Круто, а какой сейчас уровень?» — «У меня ноль». — «А сколько у тебя времени?» — «Три месяца».

Вот это классная цель, нам нравится так. Когда у человека есть осознанная цель, он к ней сам пришел, он понимает, что это повлечет в его жизни. Вот он выступит на конференции в Сингапуре, у него останется запись интервью, отметка в резюме, найдет потенциальных партнеров — он это визуализирует, осознаёт. Он не думает про язык. Язык перестает быть целью. Мы как раз стремимся к тому, чтобы язык не был целью, мы хотим, чтобы люди использовали его как инструмент.

То, что у нас в школах не хватает движения, активности, естественной какой-то среды, — для меня очевидный факт. Думаю, скоро это всё будет меняться. Поэтому мы идем здесь немного впереди. Школа должна быть более естественной, должна сохранять среду. Чем более аутентична среда — ты живешь и тут же учишься сразу, — тем эффективнее обучение происходит.

Идея совмещения кафе с языками

Идея совмещения кафе с языками — она уже витала где-то давно, поэтому, когда возможность появилась, мы за нее сразу ухватились, поняли, что надо брать, тестировать эту идею, и сразу ее сделали. Совместили языки, обучение с едой.

Здесь квартал МИД, и это помещение сдавалось изначально под образовательные учреждения. И поэтому когда мы представили идею, что здесь будет образовательное учреждение, то нашим партнерам удалось выиграть тендер на это помещение. Ну, а социальная значимость была в том, что это образование плюс еда, это новый проект, который позволяет по-другому учиться — как инновационное образование.

Мы открыли пять кофеен в кризис. Осталась только одна

У нас с партнерами было пять кофеен до этого, у нас была своя сеть. Но мы ее открыли в кризис, абсолютно не имея никакого опыта, всё делали сами. Грубо говоря, вот с 13 или с 14 года мы начали открывать маленькие кофейни, и в итоге нам пришлось все закрыть.

Только одна вот сейчас осталась. Просто потому что у нас не хватило опыта в кризис вытянуть сетевой кофейный бизнес. Поэтому, когда мы пришли сюда, мы надеялись еще, что мы справимся с этой частью тоже: мы же знаем, как должно быть, мы много путешествуем, мы знаем, что такое хороший кофе, хорошая выпечка.

Совместить два стартапа — очень сложно

Оказалось, что настолько сложно совместить два стартапа для нас. То есть сама идея обучения в кафе — нетривиальна. Это не то же, что учить в классах. Это совершенно другая бизнес-модель. Здесь сидят люди, они пересекаются, они друг другу мешают, здесь нельзя проводить что-то изолированно, нужно следить за сеткой по-особенному, не так, как в обычной языковой школе.

Это была совсем новая бизнес-модель, и мы не справились с ресторанной частью, мы договорились на партнерство, и сейчас с Нового года наш партнер — «Космик Латте». Они полностью занимаются этой частью, у нас упал огромный камень с души.

Весь предыдущий год, помимо того, что мы занимались обучением, мы еще пытались понять, что должно быть в нашем меню. Изначально у нас вообще планировалась интернациональная кухня: пицца, суши, крок-мадам — мы хотели собрать такую международную линейку по одному-два блюда, и чтобы всё поместилось в нашу несчастную кухню, там 8 метров. Оказалось, что это тоже все нереально. Мы убедились в этом только на собственном опыте, к сожалению, когда накупили кучу оборудования и пробовали там напечь пицц. Когда заходил полный зал и мы 20 минут не могли вынести пиццу просто из-за того, что технология не работает так. Мы поняли, что это бред — этим заниматься.

Команда

Когда кризис бахнул, то мы поняли, что нельзя иметь в команде высокооплачиваемых крутых специалистов, которые в стартапе в общем-то часто теряются. Мы пробовали брать из крупных компаний серьезных людей за большие зарплаты, и у нас это часто был эпик фейл. Потому что человек из крупной системы, какой бы крутой он ни был, приходит в маленькую команду, а здесь нужно в какой-то момент стаканы успеть вынести клиенту. Или разлившийся чай на полу вытереть, потому что уборщица заболела. Или, грубо говоря, какую-то бумажку отправить. Они вообще теряются, не понимают, что им делать, и начинают нервничать.

Поэтому у меня в принципе такой подход, что по мере роста мы добавляем новую единицу. То есть мы сейчас уже не ставим ту единицу, которая не окупается, в команду.

Если ты можешь пока бухгалтерию вести на ИП или на упрощенке, то пользуйся аутсорс-бухгалтером или чем-то еще, минимизируй расходы на такие вещи. Те же юристы: нас всегда пугают, что должен быть свой юрист. Мы 12 лет пользуемся аутсорсом по запросу.

Даже претензию какую-то составить или договор — это делается на фриланс.ру за 1500 рублей. Либо я бы потратила 60-80 тысяч на юриста в штате в месяц, либо я трачу по запросу бюджет 3-5 тысяч рублей в месяц. Хватает при штатных ситуациях. Мы не раздуваем штат, у нас очень много на аутсорсе. Очень много на фрилансе, на парт-тайме. Поэтому вы сейчас спрашиваете, сколько у нас в команде людей — прямо в штате человек 10, не больше.